2021 год № 1

Резюме:

Ключевые слова:

Abstract:

Key words:

Введение

В докладе Организации Объединенных Наций (ООН), посвященном анализу изменений возрастной структуры населения в 1950?2050 годы отмечается, что в 21 веке продолжится старение населения во всех странах мира [14]. Проблема старения становится все более серьезной как в Японии, так и в России [8]. В Японии в 2018 году доля лиц старше 65 лет составила 28,1 % всего населения страны [5], в России - 25,4 % [3].

Увеличение числа лиц старших возрастных групп ведет к повышению количества граждан, испытывающих трудности с решением медицинских, социальных и психологических проблем. У пожилого человека обнаруживается в среднем до 5 хронических заболеваний, которые ускоряют развитие "старческой астении", в англоязычной литературе трактуемый как синдром "хрупкости" ("Frailty") [2, 13]. В связи с этим растет спрос на услуги по уходу за пожилыми людьми, а также возникает проблема увеличения расходов на медицинское обслуживание и уход, подготовку квалифицированных кадров. Принимаются меры для улучшения качества жизни пожилых людей, профилактики старения и выяснению потребностей в длительном уходе. Чрезвычайно важным представляется раннее выявление рисков возникновения такой потребности, с учетом оценки жизненных функций пожилых людей с целью определения потребности в услугах здравоохранения и социальной защите, разработке международных показателей и профилактических программ. Важно выявлять признаки развития старческой астении на ранних стадиях, до достижения состояния, требующего длительного ухода. В разных странах внедряются меры по профилактике длительного ухода, но, в то же время, недостаточно исследований, позволяющих провести международные сопоставления в отношении оценки жизненных функций для разработки профилактических мер.

Важным фактором сохранения здоровья лиц пожилого возраста является оптимальный микроэлементный статус организма. Изучением экологического портрета человека, его микроэлементного статуса в России занимаются более 30 лет [1], и, в большей степени, оценивают влияние накопления токсичных элементов на состояние здоровья человека [10, 11]. До сих пор остаются нерешенные вопросы о содержании микроэлементов и их связи с состоянием здоровья лиц с синдром старческой астении и ассоциированными с ней гериатрическими синдромами. Такие микроэлементы, как цинк (Zn), селен (Se), медь (Сu) осуществляют геностабилизирующие и иммуномодулирующие функции в составе различных ферментных систем, участвуя в процессах антиоксидантной защиты в условиях оксидативного стресса при развитии старческой астении и саркопении.

Цель исследования - сопоставить жизненные функции пожилых людей в Японии и России, оценить обеспеченность их эссенциальными микро- и макроэлементами для выявления признаков развития старческой астении с целью разработки профилактических программ.

Материалы и методы

Оценку жизненных функций для выявления синдрома старческой астении и ассоциированных с ней синдромами проводили методом анкетирования. В России и Японии был проведен опрос по анкете пожилых людей в возрасте старше 65 лет. В российское исследование были включены пожилые люди старше 65 лет, посещающие городские медицинские учреждения г. Хабаровска (Россия) для прохождения регулярного медицинского осмотра. Период проведения опроса: с 1 апреля по 30 июня 2019 года, общее количество опрошенных - 299 человек. Японское исследование включало оценку состояния пожилых людей старше 65 лет, проживающих в районе Симами, Кита-ку, города Ниигата (Япония). Период проведения опроса: с 7 по 31 августа 2019 года, общее количество опрошенных - 290 человек.

Анкета, предложенная российской стороной и согласованная с японскими специалистами, состояла из 16 вопросов. При подготовке анкеты вопросы формулировались с учетом опросника "Возраст не помеха" Российского геронтологического научно-клинического центра ФГБОУ ВО "РНИМУ" им. Н.И. Пирогова Министерства здравоохранения РФ, а также вопросов по базовой функциональной активности человека ("индекс Бартел (Bartel Index)"), краткой шкале оценки питания ("Mini Nutritional Assessment (MNA)", мини-шкале оценки психического статуса" ("Mini Mental State Examination - MMSE"), шкале оценки здоровья пациента ("Patient Health Questionnaire (PHQ-9)"). Эти опросники включены в методические рекомендации "Комплексная гериатрическая оценка, 2016, 2018", утвержденные Минздравом России и рекомендованные к использованию [2].

В Японии, с целью выяснения потребности в длительном уходе, с 2006 года применяется "Базовый контрольный лист" - опросник, основанный на комплексной гериатрической оценке (Comprehensive Geriatric Assesment) [6]. Этот лист позволяет оценить не только физическое, но и психическое состояние, а также социальное окружение, т.е. те факторы, которые связаны с развитием старческой астении. Вопросы анкеты формулировались с учетом "Базового контрольного листа", опубликованного Министерством здравоохранения, труда и благосостояния Японии.

Для проведения анкетирования респондентов были выбраны вопросы, по которым оценивались жизненные функции, сопоставимые с подходами как в Японии, так и России (табл. 1).

Второе направление наших исследований касалось сопоставления уровней микро- и макроэлементов в волосах лиц пожилого возраста, проживающих на территории России и Японии с гериатрическими синдромами, выявленными в ходе анкетирования. У 28 респондентов, старше 65 лет (9 жителей г. Ниигата и 19 жителей г. Хабаровска), было проведено исследование состава волос на содержание микро- и макроэлементов. Данные были сопоставлены с результатами ответов на вопросы анкеты. Изучение содержания микро- и макроэлементов в волосах, как неинвазивный метод, не вызывал у обследованных негативного отношения, что было важным при работе с пациентами пожилого и старческого возраста.

Определение содержания микро- и макроэлементов в волосах проводили с помощью масс-спектрометра с индуктивно связанной плазмой ICH-MS ELAN DRC II фирмы "Perkin Elmer" (США) на базе Хабаровского инновационно-аналитического центра Института тектоники и геофизики ДВО РАН. Для калибровки прибора применяли стандартные поли- и моноэлементные растворы производства "Perkin Elmer". В качестве образца сравнения использовали раствор ОСО 10-103-2000. Пробы волос подвергали подготовке, согласно требованиям МАГАТЭ и скрининговым методам для выявления групп повышенного риска среди рабочих, контактирующих с токсическими химическими элементами, утвержденных МЗ СССР (1988). Образцы волос получали путем состригания с трех мест на затылочной части головы [12].

При проведении исследования все обследуемые давали информированное согласие на участие. Исследование было одобрено Комитетом по этике Университета здравоохранения и социального обеспечения г. Ниигаты (12.04.2019 г. № 18152-190412) и Комитетом по этике ДВГМУ (15.01.2019 г., протокол № 3).

Для статистической оценки результатов, полученных в ходе анкетирования, был применен точный тест Фишера по трем направлениям (страна, пол и возраст) для выявления разницы между ответами на каждый вопрос в обеих странах, а также корреляционный анализ между вопросами, которые были использованы в каждой стране. Для вышеуказанного анализа была применена статистика Excel версии 3.2.

Результаты и обсуждение

Результаты анкетирования по странам показаны в таблице 2. В результате анализа различий между японской и российской группами были обнаружены существенные расхождения по всем пунктам. У населения пожилого и старческого возраста России наблюдалась большая частота гериатрических синдромов, по сравнению с Японией.

Проведение точного теста Фишера в гендерных группах выявило пункты, по которым имелись существенные различия (рис. 1, 2). Значительное различие наблюдалось при сравнении женских групп в отношении вопроса 1 "Потеря веса", вопроса 2 "Снижение роста", вопроса 3 "Перелом из-за падения на ровной поверхности". Склонность к переломам из-за падений, снижение массы тела чаще регистрировались у российских женщин, чем у японских.

Было выявлено значительное различие в мужских группах в отношении вопроса 8 "Недержание мочи" и вопроса № 12 "Чувствуете ли потребность в помощи других людей". У российских женщин и мужчин чаще отмечался такой гериатрический синдром, как недержание мочи, и российские респонденты чаще отмечали потребность в помощи окружающих.

Респонденты, ответившие утвердительно на вопрос 7 "Есть ли трудности при ходьбе", могли указать несколько причин. Результаты представлены в таблице 3. В обеих странах наибольшее количество респондентов отмечают нестабильность при ходьбе: 22 чел. из 55 чел. (40,00±6,61 %) в Японии и 116 чел. из 180 чел. (64,44±3,57 %) в России. Следующий распространенный гериатрический синдром у пожилых - это хронические боли в суставах (японские респонденты 20 чел. из 55 чел., 36,36±6,49 %) и хронические боли в суставах или спине (российские респонденты (82 чел. из 180 чел., 45,56±3,71 %).

Рис. 1. Точный тест Фишера в отношении пунктов, в которых были выявлены значительные различия в женских группах

Рис. 2. Точный тест Фишера в отношении пунктов, в которых были выявлены значительные различия в мужских группах

Расхождения, выявленные по результатам точного теста Фишера в возрастных группах, представлены на рисунке 3. Значительные различия между возрастными группами 70-79 лет и 80 лет и старше выявлены в ответах на вопрос 4 "Депрессия и тревожность" и вопрос 16 "Частота посещения медицинских учреждений". Депрессия и тревожность чаще наблюдалась в возрасте 70 лет и старше. У российских респондентов эти синдромы выявлялись также чаще, чем у японских респондентов.

Рис. 3. Точный тест Фишера в отношении пунктов, в которых были выявлены значительные различия в возрастных группах

Результаты корреляционного анализа ответов, полученных в Японии и России, представлены в таблице 4 (комбинации, для которых коэффициент корреляции составлял 0,3 и выше). В каждой таблице справа от коэффициента корреляции показаны результаты теста декорреляции, выполненного для каждого пункта. Результаты теста декорреляции показали значительную корреляцию (р <0,05) во всех случаях.

Второе направление наших исследований касалось сопоставления уровней микро- и макроэлементов в волосах лиц пожилого возраста, проживающих на территории России и Японии с гериатрическими синдромами, выявленными в ходе анкетирования. Средний возраст респондентов на момент исследования составлял 72,11±1,06 года, медиана - 72,50 (68,75÷78,25). Большинство обследованных были женского пола (71,43±8,54 %). Индекс массы тела (ИМТ) колебался от 17,67 до 41,15, составляя, в среднем, 27,05±0,80. При этом рост осмотренных был ниже средних показателей - порядка 160,46±1,28 см, а масса тела находилась, в среднем, в пределах 69,93±2,35 кг.

Все респонденты по результатам опроса испытывали какие-либо ограничения в повседневной жизни, среди которых преобладали: снижение зрения и (или) слуха (50,00±9,45 %), проблемы с памятью и вниманием (39,29±9,23 %), боли в суставах (39,29±9,23 %) (рис. 4). В ходе анализа было выявлено, что имеются значительные отличия в показателях в зависимости от территориального признака: зарегистрировано существенное (р<0,01) увеличение частоты снижения зрения и слуха (68,42 % против 11,11 %), а также проблем с памятью (57,89 % против 0 %), проблем со стулом (31,58 % против 0 %) у российских респондентов (в сравнении с японскими респондентами).

Рис. 4. Основные проблемы, испытываемые респондентами, приводящие к ограничениям в повседневной жизни

Для оценки микроэлементного состава волос проводился анализ содержания микроэлементов, в ходе которого выявлено, что у большинства наблюдался значительный дефицит ряда микроэлементов, особенно Se, Zn, Mn, Ca, Cu, Mg. Также у некоторых обследованных наблюдался избыток Cr, Fe, Co, Ni, Cu и Pb (рис. 5).

Рис. 5. Доля обследованных, имеющих отклонения в микроэлементном составе

Микроэлементный состав в группах имел ряд отличий. Так, у лиц, проживающих на территории Японии, имелось значимо более высокое содержание Ca, Cu и Se (р<0,05) при более низких показателях концентраций Ni и Cd (р<0,05), что может быть связано с характером питания и территорией проживания (табл. 5).

У обследованных в первой группе (жители г. Ниигата) отмечался выраженный дефицит Со, в то время, как во второй группе (жители г. Хабаровска) - дефицит Mg, Fe и Cu.

Все респонденты по результатам опроса испытывали какие-либо ограничения в повседневной жизни, среди которых преобладали: снижение зрения и (или) слуха (50,00±9,45 %), проблемы с памятью и вниманием (39,29±9,23 %), боли в суставах (39,29±9,23 %) (рис. 4).

Ответы на все вопросы анкеты (за исключением вопроса 2 "уменьшение роста") показывают, что в состояние здоровья пожилых людей Японии лучше, чем российских респондентов. В качестве одного из факторов, приводящих к появлению такой разницы, можно назвать различия в системах организации медицинской помощи и особенностях питания и пользования медицинскими услугами. Результаты 8-го Международного сравнительного исследования жизни и сознания пожилых людей, проведенного Кабинетом министров Японии в 2015 году, показали, что жители Японии пользуются медицинскими услугами чаще, чем жители других стран [4]. Можно предположить, что это связано с двумя факторами: во-первых, стоимость медицинских услуг для тех, кто за ними обращается, невысока, во-вторых, в Японии активно проводятся медицинские осмотры. Считается, что здоровье поддерживается за счет раннего выявления заболеваний, раннего лечения и профилактических мер. Существуют также серьезные различия в системах организации длительного ухода и социального обеспечения. После принятия в 1963 году Закона о социальном обеспечении пожилых людей были созданы различные медико-социальные учреждения. Согласно проведенному в 2017 году опросу учреждений, предоставляющих услуги по длительному уходу, в настоящее время действует 376 861 подобное учреждение [9]. Россия стоит перед необходимостью развития системы оказания подобных услуг также, как и Япония, где службы длительного ухода развивались по мере старения общества. В Японии в возрастной группе старше 70 лет частота использования медицинских услуг растет быстрее, чем в России.

Корреляционный анализ результатов, полученных в Японии (табл. 4), выявил 9 комбинаций, в которых коэффициент корреляции превышал 0,3. Среди них вопрос 7 "Трудности при ходьбе" наиболее часто коррелировал с другими пунктами. Выявлена положительная корреляция с 3 пунктами (вопрос 12 "Чувство потребности в помощи других людей", вопрос 13 "Помощь в повседневной жизни", вопрос 14 "Хронические боли") и отрицательная корреляция с вопросом 15 "Количество принимаемых лекарств". Из этого следует, что трудности при ходьбе затрудняют выход из дома и, как следствие, влияют на качество жизни. Как показано в таблице 3, в обеих странах наиболее распространенной причиной затруднений при ходьбе является нестабильность при ходьбе. Кроме того, в обеих странах в качестве других причин респонденты часто называли боли в суставах, хронические боли в суставах или боли в спине. Здесь наблюдается сходство России и Японии. Снижение двигательной функции из-за физических заболеваний может вызвать необходимость помощи со стороны других людей.

Корреляционный анализ результатов, полученных в России (табл. 4), выявил 7 комбинаций, в которых коэффициент корреляции превышал 0,3. Среди них вопрос 14 "Хронические боли" наиболее часто коррелировал с другими пунктами. Выявлены положительная корреляция с 3 пунктами (вопрос 4 "Депрессия и тревожность", вопрос 7 "Трудности при ходьбе", вопрос 12 "Чувство потребности в помощи других людей") и отрицательная корреляция с вопросом 15 "Количество принимаемых лекарств". Таким образом, состояние здоровья, связанное с постоянными болями, влияет и на физические, и на психологические стороны качества жизни.

Для обеих стран характерна корреляция между пунктами 7 "Трудности при ходьбе" и 14 "Хронические боли". Предполагается, что эти два пункта могут иметь важное значение в качестве показателей старческой астении, и в особенности в качестве показателя физических функций.

Таким образом, были выявлены существенные различия в ответах респондентов в Японии и в России. В частности, результаты точного теста Фишера в гендерных и возрастных группах позволили сделать предположения о факторах, вызывающие значительную разницу. Стало ясно, что в возрастной группе старше 70 лет между двумя странами существует значительная разница в частоте использования медицинских услуг и изменениях в психическом статусе.

Результаты сопоставления уровней микро- и макроэлементов в волосах лиц пожилого возраста, проживающих на территории России и Японии с гериатрическими синдромами, имеют предварительное значение, из-за небольшого количества обследуемых. Но полученные данные показали статистически значимый дефицит антиоксидантных микроэлементов (Se, Zn, Mn, Cи) и макроэлементов (Mg, Fe) у российского населения пожилого возраста, имеющих большее количество гериатрических синдромов, в отличие от жителей Японии. В связи с чем, врачам необходимо проводить оценку и коррекцию нутритивного микро- и макроэлементного статуса у жителей России для предупреждения преждевременного развития старческой астении.

Исследование физического статуса пожилых людей представляется важным в качестве первоначального скрининга для профилактики длительного ухода. Выявление симптомов старческой астении в разных регионах имеет важное значение при разработке международных программ профилактики в гериатрии.

Выводы

1. У жителей России старше 70 лет синдром старческой астении в сочетании с другими гериатрическими синдромам выявляется чаще, чем у жителей Японии. Между двумя странами существует значительная разница в частоте использования медицинских услуг и изменениях в психическом статусе.

2. Отмечены территориальные различия в микро- и макроэлементом составе волос. У россиян старше 70 лет, в отличие от жителей Японии, имеется статистически значимый дефицит антиоксидантных микроэлементов (Se, Zn, Mn, Cи) и эссенциальных макроэлементов (Mg, Fe). Полагаем, что лицам со старческой астенией необходима более детальная оценка нутритивного статуса и коррекция диеты для предупреждения преждевременного старения.

3. Оценка жизненных функций у лиц пожилого возраста представляется важным в качестве первоначального скрининга для профилактики возникновения потребности в длительном уходе и разработки персонифицированных программ.

Литература

1. 1. Агаджанян Н.А., Велданова М.В., Скальный А.В. Экологический портрет человека и роль микроэлементов. - М., 2001. - 88 с.
2. 2. Гериатрия: национальное руководство / под ред. О.Н. Ткачевой, Е.В. Фроловой, Н.Н. Яхно. - М.: ГЭОТАР-Медиа, 2018. - 608 с.
3. 3. Демография. Распределение населения по возрастным группам // Федеральная служба государственной статистики: [сайт]. URL:http://www.gsk.ru/wps/wcm/connect/rosstat/ru/statistics/ population/ demography (дата обращения 20.11. 2019).
4. 4. Кабинет министров Японии. Результаты 8-го Международного сравнительного исследования жизни и сознания пожилых людей, 2015 г. https://www8.cao.go.jp/kourei/ishiki/h27/zentai/pdf/kourei_h27_3-3.pdf.
5. 5. Кабинет министров Японии. Белая книга по проблемам старения / Текущее состояние и перспективы. 2019 г. https://www8.cao.go.jp/kourei/whitepaper/w-2019/html/zenbun/s1_1_1.html.
6. 6. Министерство здравоохранения, труда и благосостояния. О концепции Базового контрольного листа. https://www.mhlw.go.jp/topics/2007/03/dl/tp0313-1a-11.pdf.
7. 7. Министерство здравоохранения, труда и благосостояния. Опрос учреждений, предоставляющих услуги по длительному уходу. Современное положение, 2017 г. https://www.mhlw.go.jp/toukei/saikin/hw/kaigo/service17/dl/kekka-gaiyou.pdf.
8. 8. Организация Объединенных Наций. Перспективы мирового населения пересмотра 2015 г., 1-й том.
9. 9. Российская Федерация. Федеральный закон № 350-ФЗ от 3 октября 2018 года "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам назначения и выплаты пенсий". http://publication.pravo.gov.ru/Document/View/0001201810030028.
10. 10. Сенькевич О.А., Комарова З.А., Ковальский Ю.Г., Голубкина Н.А., Пучкова Ю.Л. Содержание в плаценте меди, цинка, селена ка предиктор неблагоприятного исхода беременности // Дальневосточный медицинский журнал. - 2011. - № 1. - С. 47-50.
11. 11. Сенькевич О.Л., Сиротина З.В., Ковальский Ю.Г., Цыганова И.В., Бердников Н.В., Авдеев Д.В., Зазулина В.Е. Содержание эссенциальных микроэлементов в волосах здоровых новорожденных детей и их матерей // Дальневосточный медицинский журнал. - 2007. - № 1. - С. 69-72.
12. 12. Скрининговые методы выявления групп повышенного риска среди рабочих, контактирующих с токсическими химическими элемента­ми: методические рекомендации. - М., 1988.
13. 13. Fried L.P., Tangen C.M., Walston J., Newman A.B., Hirsch C., Gottdiener J., et al.: Frailty in older adults: evidence for a phenotype // J Gerontol A Biol Sci Med Sci. - 2001. - № 56. - Р. 146-156.
14. 14. United Nation (UN), World Population Ageing: 1950-2050 [Electronic resource] // Department of Economic and Social Affairs: [site]. URL: www.un.org/esa/ population/publications/ worldageing1950-2050 (date of access: 13/11/2017).